Уважаемые дамы и господа,
Мы провели Четвертый раунд стратегического диалога Россия – Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива(ССАГПЗ). Впервые это мероприятие прошло в Москве. Я признателен всем министрам иностранных дел, Генеральному секретарю ССАГПЗ за то, что они приняли наше приглашение.
Наше общее мнение заключается в том, что за пять лет своего существования консультации в данном формате утвердились в качестве эффективного механизма координации усилий в интересах укрепления региональной и глобальной безопасности и стабильности, расширения экономического взаимодействия и гуманитарных связей между Россией и арабскими странами Залива.
И хотя не каждый аспект той или иной кризисной ситуации в регионе Ближнего Востока мы видим абсолютно одинаково, но наш общий вывод, который мы сегодня сделали, заключается в том, что за эти годы мы стали гораздо лучше не только понимать позиции друг друга, но и вышли действительно на уровень координации по целому ряду важных вопросов. Сегодня с обеих сторон было подчеркнуто, что проблемы стран региона Ближнего Востока должны преодолеваться на основе уважения международного права через инклюзивный национальный диалог, при уважении независимости и территориальной целостности всех государств. При этом мы согласны с тем, что в этих процессах крайне важно обеспечивать равные права и свободы различных конфессиональных и этнических групп.
Мы подтвердили полную приверженность тем решениям, которые были приняты по сирийскому урегулированию в рамках Международной группы поддержки Сирии (МГПС) и в СБ ООН. Поддержали продолжающийся под эгидой ООН процесс поиска урегулирования в Йемене, Ливии и в ряде других регионов Ближнего Востока и Севера Африки. Обсудили также ситуацию в Ираке.
Уделили внимание рассмотрению ситуации в регионе Персидского залива. Убеждены в необходимости выстраивать и здесь отношения добрососедства, уважения интересов друг друга. Я имею в виду арабские страны Залива и Иран.
Мы подтвердили твердую приверженность достижению всеобъемлющего, справедливого и прочного урегулирования палестино-израильского конфликта на имеющейся международно-правовой основе, что предусматривает создание независимого палестинского государства в общепризнанных границах, которое сосуществовало бы в мире и безопасности со всеми своими соседями. В этой связи сегодня с обеих сторон было подчеркнуто, что для эффективного продвижения к этим целям принципиальное значение имеет скорейшее восстановление палестинского единства.
Мы едины в том, что угрозы терроризма и экстремизма требуют бескомпромиссного противодействия, чтобы не дать восторжествовать планам, которые вынашивают ИГИЛ, «Аль-Каида», «Джабхат ан-Нусра» и им подобные.
Мы вновь привлекли внимание партнеров к инициативе Президента Российской Федерации В.В.Путина по формированию широкого антитеррористического фронта под эгидой ООН. В этом контексте участники заседания приветствовали создание Саудовской Аравией«исламской коалиции» и высказались за усиление координации действий между Россией и ведомой США коалицией по борьбе с терроризмом в Сирии.
Сегодня на уровне министров иностранных дел мы одобрили итоговое коммюнике нашей встречи, в котором наряду с изложением общих подходов к международным и региональным проблемам зафиксированы направления развития торгово-экономических, инвестиционных и гуманитарных связей между Россией и странами ССАГПЗ. Речь идет о продвижении конкретных проектов между Россией и нашими арабскими друзьями в нефтегазовой сфере, в области энергетики, включая ядерную, в сфере информационно-коммуникационных технологий, мирного освоения космоса, медицины, транспортной инфраструктуры, в других областях. По перечисленным мной и другим направлениям перспективного взаимодействия мы поручили нашим экспертам подготовить план действий между Россией и ССАГПЗ, чтобы министры могли рассмотреть его и одобрить, ориентировочно в сентябре, когда мы планируем очередную встречу «на полях» ГА ООН.
Я считаю состоявшуюся встречу в рамках нашего стратегического диалога очень полезной. Знаю, что мои коллеги разделяют такую оценку. Уверен, что дальнейшее взаимодействие между Россией и ССАГПЗ будет более эффективным с учетом достигнутых сегодня результатов.
Вопрос: Есть ли какие-то подвижки в вопросе устранения разногласий по поводу роли Ирана в регионе Персидского залива? Что может предложить Россия для решения этого вопроса?
С.В.Лавров (отвечает после А.Аль-Джубейра): Услышав ответ А.Аль-Джубейра, я понял, что мне все-таки задали другой вопрос. Сначала хочу полностью поддержать то, что было сказано Министром иностранных дел Саудовской Аравии о значении нашего формата.
Если я правильно понял, мне был адресован вопрос о роли Ирана в регионе, о том, как Россия видит эту роль, как наши арабские друзья к ней относятся, какие возникают противоречия и что можно по этому поводу сделать.
Исходим из того, что любая страна, расположенная в любом регионе, конечно же, заинтересована и имеет полное право развивать контакты со своими соседями, приобретать новых друзей, выстраивать с ними отношения. Для любой страны абсолютно нормально и естественно стремиться укрепить свое влияние за своими границами, за своими рубежами. Разумеется, мы исходим из того, что это необходимо делать на основе полного уважения принципов международного права, транспарентно, легитимно, без каких-то скрытых повесток дня и без попыток вмешательства во внутренние дела суверенных государств.
С этих критериев мы подходим к отношениям, которые складывались исторически и складываются в настоящее время между ССАГПЗ и Исламской Республикой Иран. Мы знаем о существующих противоречиях, которые носят сугубо предметно характер. Но знаем и об очень опасных попытках представлять эти противоречия как отражение раскола в мусульманском мире. Считаем попытки провоцировать ситуацию именно в этом направлении неприемлемыми. Уверены, что в интересах ислама обеспечить единство всех его течений.
Что касается конкретных проблем, возникающих в отношениях между арабскими государствами Персидского залива и Ираном, то, как сказал мой коллега и друг, Россия хотела бы помочь их решить. У нас хорошие отношения со странами-участницами ССАГПЗ и с Ираном. Будем готовы использовать хорошие отношения, чтобы помочь создать условия для конкретного разговора об их нормализации, который может состояться исключительно через прямой диалог соответствующих сторон.
Вопрос: Россия предложила США совместно проводить военные операции против ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусры». За этим последовали противоречивые заявления из Москвы и Вашингтона. К чему пришли переговоры по этому предложению? Есть ли какие-либо результаты? Вчера Министерство обороны России заявило, что запланированная на 25 мая бомбардировка позиций ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусры» отменена. Связано ли это с российско-американскими переговорами?
С.В.Лавров: В том, что касается российско-американской координации в борьбе с терроризмом в Сирии, то она пока еще не сложилась окончательно. Есть прогресс на направлении согласования действий на поле боя в воздушном пространстве Сирии. Но мы движемся медленнее, чем нам бы хотелось. С тех пор, как ВКС России по просьбе Правительства САР начали работать против террористов в этой стране, мы с самого начала предлагали американцам и возглавляемой ими коалиции наладить практическую координацию именно в боевом смысле. Сначала они были готовы только на договоренность о механизме избежания инцидентов. Через пару-тройку месяцев они согласились установить канал связи для обмена информации о том, кто присоединился к режиму прекращения боевых действий. Пока США еще «не созрели» до реальной боевой координации.
Эффективности антитеррористической операции в Сирии до сих пор мешает ситуация, когда многие группы т.н. «патриотической оппозиции» территориально перемешаны с террористическими группировками, прежде всего, с «Джабхат ан-Нусрой». Еще с февраля этого года в рамках МГПС и по двусторонним каналам американцы обещали нам, что в ближайшее время они через лояльных им представителей добьются размежевания «на земле» лояльной патриотической оппозиции от «Джабхат ан-Нусры». Пока этого не произошло, хотя провозглашенное Советом Безопасности ООН прекращение боевых действий вступило в силу уже три месяца назад. Наверное, все, кто хотел уйти с позиций, где расположены террористы, кто хотел официально присоединиться к режиму прекращения боевых действия, уже могли бы сделать это много раз. Как вы знаете, неделю назад мы предложили американским партнерам определить дату 25 мая в качестве даты «отсечения» тех, кто готов к политическому урегулированию, от тех, кто не хочет присоединяться к режиму прекращения боевых действий. Американцы изучали это наше предложение, в том числе состоялось несколько контактов по линии военных. В итоге они попросили дать им еще немного времени, чтобы определиться. Мы пошли им навстречу.
В целом хочу подчеркнуть свое согласие с тем, что сказал в своем вступительном слове мой коллега, Министр иностранных дел Королевства Саудовской Аравии А.Аль-Джубейр: ключ к успеху лежит в полном и неукоснительном выполнении всеми без исключения в Сирии и вне этой страны решений, принятых МГПС и закрепленных в резолюциях Совета Безопасности ООН.
Вопрос (вопрос обоим министрам): Удалось ли преодолеть разногласия относительно судьбы Президента САР Б.Асада? Как известно, точка зрения России и арабских стран Персидского залива по этому вопросу кардинально различались. Какую роль эти страны и региональные игроки могут сыграть в содействии размежеванию умеренной оппозиции с группировкой «Джабхат ан-Нусра»?
С.В.Лавров: Как я уже сказал, единственным путем к урегулированию является неукоснительное выполнение решений МГПС и резолюций Совета Безопасности ООН. Мы все согласились закрепить в этих решениях принцип, согласно которому только сирийский народ будет определять судьбу Сирии. С тем, чтобы исключить какие-либо злоупотребления в реализации этой концепции, в резолюциях СБ ООН мы закрепили очень четкую схему политических реформ. Первый шаг – это формирование на основе согласия правительства и всего спектра оппозиции инклюзивного механизма, который возьмет на себя управленческие функции, прежде всего, в том, что касается подготовки новой конституции и выборов. На втором этапе – принятие новой конституции и организация выборов (в том числе проведение выборов в лагерях сирийских беженцев за пределами Сирии), подчеркну, при строгом, плотном международном контроле. На весь этот процесс мы отвели, и СБ ООН это закрепил, примерно 18 месяцев. Время уже пошло.
Единственная проблема – для того, чтобы сделать первый шаг и создать упомянутую инклюзивную управленческую структуру, нужно, чтобы сирийцы сели и попытались договориться о ее персональном составе и функциях. Пока никак не получается усадить их за один стол. Спецпредставитель Генсекретаря ООН по Сирии С.де Мистура провел пару раундов переговоров, которые были непрямыми, и он выполнял роль «челнока». Когда 17 мая мы проводили очередное заседание МГПС, где все поощрили С.де Мистуру и его команду на дальнейшую работу, мы рассчитывали, что в течение мая будет созван очередной раунд межсирийских переговоров, и процесс ускорится. Теперь поступают сведения о том, что до начала священного для мусульман месяца Рамадан такой раунд едва ли будет созван, и придется делать это после. Откровенно говоря, это нас удручает. При этом в отсутствие желания ускорить межсирийский диалог некоторые наши западные коллеги начинают говорить, что 1 августа – это крайний срок создания совместного управленческого механизма. Если устанавливать какие-то даты, которых никто искусственно не одобрял в Совбезе ООН, то нужно хотя бы подтолкнуть своих «подопечных» к тому, чтобы они сели за стол переговоров. Иначе это профанация.
Уверен, что наши друзья в ССАГПЗ, включая Саудовскую Аравию, заинтересованы в скорейшем проведении очередного раунда и в целом в ускорении межсирийского переговорного процесса с целью выхода на решение поставленных Советом Безопасности задач. Тем более что Саудовская Аравия и лично г-н А.Аль-Джубейр очень многое сделали для того, чтобы сформировать делегацию оппозиции, которая достаточно репрезентативна и наряду с еще парой групп является ключевым игроком на женевских переговорах с правительством. Понятно, что, как на любых переговорах, различные сирийские стороны, представленные в Женеве, пытаются маневрировать, выгадывать более благоприятные стартовые позиции, выдвигать запросные идеи, но для того и существует Спецпредставитель Генсекретаря ООН по Сирии С.де Мистура и его команда, чтобы воздействовать на них и добиваться того, о чем мы все договаривались.
Россия полностью привержена комплексному подходу к сирийскому урегулированию, закрепленному в резолюциях СБ ООН, включая содержание, последовательность и ориентировочный график политических реформ.